«Надо же, Сашке Крыше памятник поставили»
«Судя по рассказам старожилов, наш земляк Александр Покрышкин был далеко не пай-мальчиком»: говорит Юрий Валентинович Феоктистов
Каждое письмо, написанное рукой пожилого человека, пережившего войну, для нас - все ценнее. Ведь не так много осталось свидетелей того времени. Сегодня мы публикуем воспоминания 81-летнего жителя Новосибирска Юрия Валентиновича Феоктистова. Свой рассказ про родной дом и довоенный Новосибирск он прислал в редакцию «Комсомолки» перед 9 Мая.
«Мы, дети довоенного образца, помним, что в дни моего детства в больших городах были, как сейчас вежливо называют, «неблагополучные» районы. В Москве - это Марьина Роща, в Одессе - Молдаванка, ну а у нас в Новосибирске - это Закаменка, что по берегам реки Каменки, и Сухарная - по берегам Ельцовки и Оби. Эти районы всегда считались, да, по-моему, и сейчас считаются, самыми криминальными в городе. Их так прямо и называли - бандитскими, а их жителей - шпаной и хулиганьем, блатными и приблатненными, ну а тех, кто успел потоптать зону - урками и уркаганами, и каждый из них имел кличку. Как правило, «неблагополучные» районы - это улочки, переулки и тупички с небольшими деревянными бараками и домишками, которые основали в начале века строители железнодорожного моста, оставшиеся здесь жить. При бараке были две-три грядки, так называемые огороды, зимой - заваленные снегом, летом - пыльные, весной и осенью - грязные. Ну а жители в подавляющем большинстве были далеко не идеального поведения. Естественно, у нас с ними происходили стычки, переходящие в «вооруженные» конфликты с применением подручных и подножных средств в виде камней, палок, рогаток.
Но жили-то мы с ними одной жизнью: они среди нас, мы среди них. Учились в одних, тогда разнополых, школах, смотрели одни фильмы, катались вместе на «снегурках» и «дутышах» (это коньки такого фасона), «колхозом» цеплялись за тогда редкие «полуторки», купались в одних и тех же речках и слушали одно и то же радио в виде черных тарелок на стене.
И слушали мы не только сводки информбюро, но и концерты и радиоспектакли, оперетты и даже, во что не верится в наше рекламно-эфирное время, - оперы! И между прочим, галстуки носили одного фасона - треугольные красные, то есть пионерские.
Дети играют в реке Каменке
И хотя эти ребята были далеко не законопослушные и у некоторых из них в голенищах сапог поблескивали финки, больше, пожалуй, для форса, чем по делу (хотя иногда и не без этого), смею вас заверить, что свою Родину, особенно так называемую малую, они любили не меньше, а то и больше, чем иные граждане примерного поведения. И далеко не все из них кончили свои дни на нарах в лагерях и зонах. Ведь в основном из таких дворов и улиц с переулками вышли, уйдя затем в Вечность, «Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой», одессит Мишка и Александр Матросов, Виктор Талалихин и комэск Маэстро, Любка Шевцова и Сережка Тюленин. И еще сотни известных и тысячи неизвестных ребят, отдавших свои молодые годы жизни за то, чтобы мы могли жить до старости. И их-то, пожалуй, и должен помнить «мир спасенный», пока у него, этого мира, совсем память не отшибло. А все идет к этому.
Да чего далеко ходить - наш земляк Александр Покрышкин, еще не будучи маршалом авиации и трижды Героем Советского Союза, в свои молодые годы, судя по рассказам, а теперь уже легендам старожилов, был далеко не пай-мальчиком.
Помнится, как мой батя-фронтовик, придя с первомайской демонстрации, удивленно восхитился: «Надо же, Сашке Крыше памятник поставили!»
Панорама Новониколаевска
Так выглядела Закаменка в 1940-х годах. В одном из этих домов родился Александр Покрышкин, а я в 1956 году ушел в армию на 30 лет. Сейчас на этом месте - десятка полтора высоток в 20 - 25 этажей.
Речка Каменка - речка моего детства. Вы не смотрите, что она такая маленькая, весной в разлив она сносила все мостики и заборы, на которых мы плавали по ней и рыбачили. И не один чалдон в ней утонул, учась плавать, так как характер у нее сибирский, буйный и вольнолюбивый. Но вот уже и Каменки больше нет, засыпали ее землей, загнав в бетонные трубы, похоронив вместе с ней лучшие дни моего детства.
Осталась Ельцовка... Пока... Мудрые люди говорят: «Родной дом нельзя купить и построить вновь».