Премия Рунета-2020
Новосибирск
+3°
Boom metrics

Макрон считает, что Путин захотел «демонтировать» Евросоюз

Обсуждаем с известным публицистом убийство Александра Захарченко и нужна ли идеология в армии
Макрон считает, что Путин захотел «демонтировать» Евросоюз

Макрон считает, что Путин захотел «демонтировать» Евросоюз

Ворсобин:

- И Владимир Ворсобин тоже в студии. После долгого перерыва рад включиться в наш диалог. Сегодня мы начнем нашу передачу с Макрона, потому что он заявил, что президент России, заявление буквально на днях, хочет демонтировать Евросоюз. Но при этом заявлении он заметил, что Франция не отказывается от хороших отношений с Россией, хотя Путин спит и видит, чтобы Европа была разделена.

Стариков:

- Все несколько сложнее. Мы были бы горячие сторонники Евросоюза при одном условии. Если бы Евросоюз был самостоятельной единицей, а не просто повторял те указивки, которые ему приходят из Вашингтона. Сегодня, не секрет, что брюссельская бюрократия – это просто филиал Госдепа. Вроде как отдельное надгосударственное формирование, куда входят 28 стран, а по сути, никакого суверенитета, никакой возможности принимать свои собственные решения для своей пользы.

Россия хочет снабжать Европу недорогим газом, который значительно дешевле, чем американский. Вместо того чтобы приветствовать это стремление российских партнеров, Евросоюз всевозможными способами блокирует строительство сначала «Южного потока», а теперь борется с «Северным потоком». В ущерб себе. Почему? Потому что американцы совершенно открыто требуют заблокировать строительство этого «Северного потока». Боятся, что Россия с Европой начнут серьезное сотрудничество. И американцы потеряют свое влияние на Евросоюз.

Нам нужен суверенный независимый Евросоюз. Если он таким может быть, а мы, к сожалению, такого не видим, то, как говорится, пусть он будет, крепнет. И дай бог ему здоровья. А вот если он является просто филиалом США, то возникает вопрос, а зачем нам одна точка зрения? Мы же знаем, что конкуренция – это способ улучшения чего бы то ни было. И мы видим в международной политике одну монопольную точку зрения. Ни к чему хорошему это просто не приводит.

Ворсобин:

- Макрон намекает немного о другом. Да, конечно, мы видим, Москва борется с Евросоюзом в его нынешнем виде, а нынешний Евросоюз зависим от США. И именно с этим Евросоюзом Москва действует достаточно жестко. По крайней мере, она подкармливает правые партии, пытается расшатать внутренние дела некоторых государств. Эти обвинения идут и от Греции, и от Македонии. И так далее.

Может, Макрон объективно заметил некое желание, которое, действительно, есть?

Стариков:

- Мне хотелось бы спросить. Где заканчивается Макрон и где начинается Владимир Ворсобин? Потому что то, что вы сказали Макрон, точно не говорил. Я так понимаю, что вы творчески развили мысли французского президента. Я думаю, он будет вам признателен.

Я не вижу борьбы России с Евросоюзом. Мне кажется, что это фейк. И страшилка из рода страшных русских хакеров. Кстати, хочу по этому поводу мимоходом сказать интересную вещь. Сегодня прочитал статью западной прессы о том, что прошел конкурс любителей компьютеров, давайте так скажем, умельцев. И 11-летняя американская школьница за пять минут взломала сервер, в общем, тот самый сервер, который якобы взламывали русские хакеры, показав, что любой школьник сегодня может влиять на американские выборы. И для этого вообще не нужны ни ресурсы государства, а просто нужны какие-то элементарные навыки. И компьютер.

Разговор о том, что Россия вмешивается в дела Греции, Македонии, еще куда-то – это примерно то же самое. Вот вмешались. А где, как, какие доказательства? Да никаких доказательств.

Ворсобин:

- У нас выслан дипломат из Греции. Есть официальные ноты от Македонии. Есть официальная реакция европейских государств, которые достаточно прямо говорят, что мы иногда вмешиваемся. Кстати, Макрон…

Ворсобин:

- Люди ж подневольные. Ну, как говорится, им сказали из Лондона сказать, что есть эти проблемы и выслать дипломатов, они их и выслали. В вашей трактовке высылка российских дипломатов из многих европейских государств означает автоматически, что Россия куда-то вмешивалась. Мне кажется, доказательства должны быть хоть какие-нибудь представлены. А то, знаете, преступление придумали, а наказание уже провели. И вот само наказание является якобы тем, что преступление было совершено. Вы как-то не по Достоевскому как-то судите.

Ворсобин:

- Я, может, не помню во внешней политике, чтобы сильное значение имели какие-то доказательства. Вся внешняя политика всего мира никогда на них не базировалась.

Стариков:

- Никто кроме Евросоюза, конечно, за исключением американцев, не делает много для разрушения Евросоюза. Вот эти миллионы беженцев, которые приехали, пришли, приплыли в этот уютный и симпатичный, казалось бы, Евросоюз и полностью изменили отношение самих граждан Евросоюза к происходящему к тому, что у них там имеется. Это кто сделал? Это тоже Россия? Да, нам говорят, Россия. Оказывается, Россия виновата, что миллионы беженцев пришли в Европу. Потому что она поддерживает Башара Асада. И возникает вопрос: а сто тысяч беженцев из Афганистана? А отсутствие пограничной стражи? А попустительства беженцам?

Ведь сегодня в Европе очень странная ситуация. Закон есть, но если вы беженец, то вы можете его не выполнять. Понимаете? Изнасиловали женщину в Швеции. Надо бы возбудить уголовное дело, мерзавца посадить в тюрьму. Они говорят, но он же беженец. Ну, как же ж можно… Понимаете, что это чушь какая-то несусветная.

Ворсобин:

- Макрон одним заявлением ударил и по Москве, и по Вашингтону, что интересно. Как вы это оцените? С одной стороны он сказал, что Россия не может быть образцом, цитирую, с точки зрения прав человека. С другой он заявил, что Вашингтону нельзя больше доверять в вопросах безопасности, потому Брюссель должен взять на себя эту ответственность.

Вообще президент Франции относится к Москве достаточно жестко, но при этом жестко критикует и Вашингтон. А в вашей философии получается так, что любой европейский лидер, что он ни скажет - это указивка из Вашингтона. Вам не кажется, что сложнее мир? И Макрон может быть прав в обе стороны. Да, действительно, Москва вмешивается в европейские дела, но и Вашингтон, ему доверять европейскую безопасность поздновато.

Стариков:

- Я хотел вам напомнить, что политикой, которые правы в обе стороны, Владимир Ильич Ленин когда-то назвал политическими проститутками. По-моему, был совершенно в этом прав.

Ворсобин:

- Он может быть прав и там, и там. И что? Если он объективно смотрит на мир, почему бы и нет? Причем здесь проституция?

Стариков:

- Давайте сейчас оставим это, потому что у меня другие ассоциации со словом «во все стороны» возникают.

Ворсобин:

- Я вас понял.

Стариков:

- Не для радиоэфира. Макрон ударил по России, а Вашингтону он снова поддакнул. Давайте поймем логику. Макрон говорит: вы не просто великие, вы величайшие. Примерно так выглядит критика Макрона в адрес США. Потому что за словами о том, что Евросоюз должен взять в свои руки ответственность и принять это сложное и взвешенное решение что последует? Предложение членам Евросоюза, которые в большинстве своем члены НАТО, увеличить военный бюджет. По сути Макрон предложил сэкономить американские средства для «защиты Европы». Или просто еще добавить. То, что Макрон, собственно, выполняет работу Трампа. Трамп ездит, всех трясет и требует увеличить военные расходы Европы. Так что здесь абсолютная солидарность. И Макрон просто плывет по волнам заокеанской политики.

Ворсобин:

- Закрываем мы тему с выпадом Макрона в адрес России. Напоминаю, Макрон заметил, что власти России спят и видят, чтобы разрушить Евросоюз, каким-то образом дезориентировать его.

Стариков:

- Слабый и беззащитный, маленький и неприкаянный Евросоюз. И большая страшная Россия. Все как всегда на протяжении нескольких столетий. Только Евросоюз разный. Иногда он называется империей Наполеона, иногда третий рейх и союзники, теперь он называется «свободный мир». Так я понимаю?

Ворсобин:

- А чем это закончится? Возьмем самостоятельность Евросоюза от США. Она ведь исчезает. В этом случае, представим, что она совсем исчезла, это будет два равноправных союзника. Или партнера – Вашингтон и Брюссель. Какие будут отношения между Брюсселем и Москвой в этом случае?

Стариков:

- Будет больше устойчивость мира. Мы же всегда с вами, как сторонники демократических ценностей, понимаем, что монополия на власть приводит к печальным результатам. Поэтому когда мы сегодня видим монополию на власть в мировом масштабе и абсолютное нежелание даже делиться хотя бы частью этой власти со своими союзниками со стороны США, то мы понимаем, что эта монополия в итоге заведет человечество по очень печальному пути.

Ворсобин:

- Помните фотографию, когда обступили президента США лидеры не только Европы, но и мира. И смотрят на него. Такая шедевральная карточка. Ну, не чувствуется гегемонии США. Когда они собираются на свои девятки, семерки и так далее, у них идут ожесточенные споры по многим моментам. Даже США с Канадой спорят. Вы же все время твердите о какой-то гегемонии США! Где она прослеживается, когда каждый там свою волынку тянут. И каждый пытается одеяло натянуть на себя. И ВТО, кстати, тоже.

Стариков:

- Уважаемый коллега, вы не напомните мне и радиослушателям, а то у нас какая-то память разная с вами, по какому серьезному вопросу международной политики была жесткая дискуссия и разные точки зрения?

Ворсобин:

- А зачем нужна жесткая дискуссия, когда самые жесткие дискуссии идут по экономике, которая более относится к гражданам Евросоюза и США? А вот внешняя политика, может, у них консенсус. Они считают, не знаю, негодяев негодяями, в общем-то, достаточно единодушно.

Стариков:

- Ответить не можете. Потому что экономика – это всегда производная от политики. Отделались общей фразой и думаете, что мы с радиослушателями от вас отстанем. А вот не будет такого. У них одна точка зрения. Сейчас эта точка зрения короткая. Если в Сирии, то во всем виноват Башар Асад. И он должен уйти. И все твердят как забубенные. Когда в фейсбуке показывают фейковые фотографии, пишут о фейковой химической атаке, все как один верят в это. Политики настолько наивны, что показываешь им фотографию. В фейсбуке, они, ну, конечно. Конечно, это есть. Приезжает специалист из России химический, говорит: это не может быть воронкой от авиабомбы. А людей, если вы обливаете из шланга, то это очень странный способ спасать от химического оружия. Но лидеры свободного мира все равно верят фейсбуку.

Ворсобин:

- Они верят своим организациям, которые аккредитованы при ООН. А вот российским они не верят. В этом есть некая логика.

Стариков:

- Верят или не верят – это карточная игра. Они вынуждены поддерживать то, что говорят США. И в большей степени Великобритания. Вот если Великобритания сказала, то все.

Ворсобин:

- У вас очень четкая картина мира. К ней не подкопаешься. Если твердить все время, что Америка твердит свою волю всему миру, от этого можно плясать бесконечно. И эта логика непотопляемая.

Стариков:

- Давайте вспомним историю. Возьмем начало 41-го года. Как вы считаете, в Румынии, в Венгрии, в Финляндии, в оккупированной Франции могла бы быть какая-то своя точка зрения, отличная от берлинской, которую озвучивал министр иностранных дел третьего рейха Роббентроп?

Ворсобин:

- Тонко.

Стариков:

- Могли бы выйти румыны и сказать, что мы не согласны. Вот мы считаем, что не так.

Ворсобин:

- Я просто знаю, что в Польше до сих пор не проводится гей-парад притом, что она находится давно в Евросоюзе, в еврозоне под всеми, значит, там… Ну, не проводит и все. Кстати, и Греция не проводит. Хотя у нас среди нашего населения немножко оболваненного Первым каналом, считается, что если в Евросоюзе, значит, там гей-парады. Кстати, Венгрия давно уже воюет со всем Евросоюзом и по поводу мигрантов. У каждого идет своя национальная политика. Каждый пытается добиться чего-то своего.

Вы картину очень упрощаете и выхолащиваете. У вас сказка получается: здесь плохие и хорошие. А вот многоцветия никакого нет.

Стариков:

- Вы серьезно считаете, ч то суверенитет государства – это когда оно может не проводить гей-парады?

Ворсобин:

- Это всего лишь частность. Я перечислил некоторые вещи, которые на слуху. А там есть много чего: и по экономике, и по политике.

Стариков:

- Польша может выступить с инициативой создания нового Варшавского договора? Он же в Варшаве будет. И Польша будет в этом смысле серьезным центром европейской значимости. Не периферии американской политики, как сегодня, а центром новой силы. Может?

Ворсобин:

- Она может, но не хочет. Может, не хочет. Ну, не хочет. Зачем ей? Она занимается другими делами. Они экономикой занимаются. Они не воюют со всем миром. Они просто обустраивают свою жизнь. Плохо, хорошо, с проблемами или нет.

Стариков:

- А когда вы говорите, что кто-то воюет со всем миром, вы имеете в виду США? Потому что у них базы по всему миру. И они постоянно с кем-то воюют. Или, может, еще какое-то государство появилось, которое имеет такую же разветвленную сеть военных формирований, такой же огромный военный бюджет и пытается всему миру диктовать свою политическую волю. Может, мы что-то пропустили с радиослушателями?

Ворсобин:

- Вы хотите еще об этом говорить? Давайте перейдем к другой теме. Эдак мы сейчас перейдем в третью часть, все еще топчась на Европе.

Тема грустная, конечно. Это убийство Александра Захарченко, главы ДНР, которое произошло несколько дней назад. Похороны собрали, по-моему, 200 тысяч человек. Очень много версий этого убийства. По крайней мере, самых основных две. Первая – это украинская армия, украинские спецслужбы, которые устранили одного из главных врагов. И вторая – это междоусобные разборки внутри власти ДНР. Какая версия вам ближе?

Стариков:

- Я хочу сказать, что я с огромным уважением относился и отношусь к Александру Владимировичу Захарченко. Я многократно в течение последнего года ездил на Донбасс с гуманитарными миссиями. Имел возможность много и плотно с Захарченко общаться. И для меня это злодейское убийство – это личная трагедия.

Теперь что касается версий. Вот вторая версия насчет междоусобиц признана оттенить и припрятать первую версию. Это, к сожалению, не первое убийство, не первый теракт, который там осуществлен. При этом Украина еще в 14-м году заявила, что она, Украина, будет ликвидировать руководителей, тех, кого она считает террористами и сепаратистами.

Второе. Мы с вами знаем, что, к сожалению, в Донецке до этого были убиты два человека, которые вообще не занимались политикой, а занимались исключительно войной. И очень успешно занимались. Я имею в виду Гиви и Моторолу. Они не участвовали ни в каких хозяйственных делах. Они не руководили хозяйственными структурами ДНР. Они просто сражались с врагом. Их точно так же злодейски убили. Кстати, очень, на мой взгляд, похожий почерк. Бомба, привязанная к лифту, где погиб Моторола. И выстрел из какого-то устройства, в результате чего был убит Гиви. Мне кажется, что след однозначно ведет в сторону украинских спецслужб.

На мой взгляд, существует только одна версия. Все остальные являются просто туманом, который напускают для того, чтобы отвести от истинных виновников. Если бы вы лично пообщались с Захарченко, то, знаете, вторая версия стала бы для вас сразу несущественной. Я не могу все сказать в эфире, о чем мы общались, как. Беседы были продолжительные и достаточно откровенные. Он пригласил делегацию партии «Великое Отечество». Это была единственная партия, которая приехала по приглашению Захарченко. Он огромное количество времени выделил, чтобы пообщаться со мной и с моими коллегами. Это было гостеприимство с большой буквы. И то, что произошло, для нас совершенно однозначно: враги ДНР убили главу. Вот я говорил и буду еще говорить, вот эта подверсия вообще не озвучивается. На мой взгляд, сегодня для Украины очень актуально появление нового Богдана Хмельницкого. Объединителя разорванного на части народа. Человека, который войдет в историю и станет рядом в этой истории вместе с Богданом Хмельницким. Так вот, Александр Владимирович Захарченко, на мой взгляд, вполне мог бы сыграть эту роль. Ему не дали ее сыграть. Был устранен конкурент продажных и трусливых проамериканских киевских политиков. Потому что Захарченко в перспективе, а мы сейчас говорим о теории, на мой взгляд, вполне мог бы возглавить и всю Украину. И выполнить роль, которая предначертана кому-то – объединителя России и Украины.

Ворсобин:

- Мы переходим к версиям, хотя Стариков не хочет переходить к версиям, она у него одна: он был убит украинскими спецслужбами. Но ведь если разбирать эту ситуацию досконально, я послушал много эфиров даже «Комсомольской правды», где разбирали последний день Захарченко, там очень много интересного. Дело в том, что он принял решение пойти в этот ресторан «Сепар», такое название, за день до этого. Потому что умер Кобзон накануне. И там для того, чтобы организовать само покушение, буквально оставалось несколько часов. Дату, когда он пришел и как была взорвана бомба, показывает на то, что это сделали свои. Об этом говорят очень многие. Я не знаю, так это или не так, но как на версию она тянет.

Переходим к теме некоей междоусобицы, которая всегда была в ДНР, потому что это юное государство. А в юном государстве всегда существует некоторый раздрай в элитах.

Как вы считаете, был ли сам Захарченко популярен среди своей республики? Там пытались организовать выборы, куда он шел переизбираться. И получил бы он нужное количество голосов. И как он был устойчив в элите ДНР?

Стариков:

- Я хочу сказать то, что видел своими глазами. Популярность Захарченко была очень большая. Он пригласил меня на линию фронта. Я ехал с ним в его машине. И он был за рулем.

Представьте, едет глава государства. Останавливается. Выходит для того, чтобы посмотреть, хорошо ли кладут асфальт по дороге. Понимаете? Рачительный хозяин. Между делом спрашивает, выплатили ли зарплату, все ли нормально? Все, сел в машину и поехал дальше.

Ворсобин:

- Это вас растрогало?

Стариков:

- Понимаете, я увидел государственного мужа и рачительного хозяина, а не только лихого командира. Дальше мы проезжаем через населенный пункт. И машина встречная не притормозила на «зебре». Представьте, глава государства сам едет за рулем. Он останавливает машину, выходит, подходит к этой машине. И отчитывает водителя: что вы делаете? Вы сейчас могли сбить женщину! Ну, вот такое отношение к своему народу – это просто отец народа. Поэтому и отношение к нему со стороны людей было соответствующим. Он никогда не прятался за спину. У него несколько ранений. Он сам водил людей в бой и был с самого начала. И поэтому его называли Батя.

И когда вы говорите о том, как было организовано это убийство, вы передергиваете. Вы говорите, что была информация, что он пойдет на поминки по Иосифу Кобзону. Да. И сразу хочу сказать, что «Сепар» - это не ресторан, чтобы не было ощущения, что это дорогой ресторан. Нет, это небольшое кафе, отдельно стоящее здание. Оно находится просто где-то в пятистах метрах от государственных учреждений ДНР. И я был в этом кафе. Ел. Обычное среднего ценового уровня заведение. Но было удобно организовать эти поминки так, чтобы всему руководству недалеко было идти. Кто-то об этом знал. Дальше эта информация попала к террористической группе украинских спецслужб. И было осуществлено то, что было осуществлено. Да, где-то был «крот», прослушка, предатель. Но этот предатель не сам организовывал убийство, а выступал в роли информатора. Я думаю, здесь спецслужбы ДНР выведут всю эту историю на чистую воду. Вопрос только, расскажут ли нам? Потому что иногда, знаете, не вся информация доходит.

И я думаю, что сейчас я могу это сказать. В прошлом году 6 сентября фактически на моих глазах было предотвращено покушение на Захарченко. Я это знал. Я находился с ним в одном автомобиле. Была захвачена террористическая группа украинская. Об этом нигде не сообщалось. Ну, и я тоже об этом молчал. Но после того, что произошло я могу сказать, что количество покушений на Захарченко было куда больше, чем мы все можем себе представить.

Ворсобин:

- Чем закончится эта история? Или она пройдет так же бесследно, как с Гиви и Моторолой? Кое-кто ожидает, что будет обострение на фронте, что отделяет ФСУ от ДНР. Может, будет полномасштабная война?

Мы сейчас послушаем Дмитрия Пескова, пресс-секретаря президента России.

Песков:

- Ушел из жизни мужественный человек. Его предательски убили. Последствия будут достаточно неизбежные, наверное, тяжелые после этого убийства. Здесь дело не в мести, а дело в том, что продолжается практика террористических актов. Можно только предполагать, кто стоит за этой серией убийств. И я бы не хотел бы сейчас голословно делать какие-то заявления, но можно с уверенностью сказать, что подобная террористическая практика не способствует выходу на реализацию минских договоренностей. Она не способствует налаживанию атмосферы взаимного доверия. До этой атмосферы долго идти, а она отсутствует полностью. Но, тем не менее, она не способствует разрядке на линии разделения. И все это осложняет ситуацию. И здесь можно только сожалеть.

Ворсобин:

- А ваше мнение?

Стариков:

- Ситуация уже обострилась, потому что убит глава государства. Это акт международного терроризма. Вопрос, перерастет ли все это в полномасштабные боевые действия? Вопрос очень сложный, потому что мы видим, что всегда «инициатива», начало очередного раунда боевых действий всегда принадлежит украинской стороне. И если убийство Захарченко будет использовано Киевом для полного выхода из минских договоренностей, тогда мы увидим рост боевых действий и, вполне возможно, полномасштабную войну.

Мне кажется, что американцы сегодня не заинтересованы в этой самой полномасштабной войне. Их вполне себе устраивает постоянно тлеющий костер выстрелов и убийств, разрушений. Постоянная кровоточащая язва на границе с Россией. Вполне возможно, что мы роста боевых действий не увидим.

Честно говоря, мне совсем не хочется делать прогнозы именно по этой тематике, потому что это для меня очень личное.

Ворсобин:

- В первые часы после убийства из Госдумы послышались заявления, что теперь не имеют смысла минские соглашения. Но через несколько дней риторика стала более выдержанной. И, как доказательство, Виталий Милонов, депутат Госдумы, заявил следующее.

Милонов:

- Произошла такая провокация. К сожалению, уровень напряженности крайне вырос что на фронте, что просто в республиках. Люди очень переживают сейчас о своем будущем. И надеются, что процессы, которые были запущены, как им казалось тогда, минскими соглашениями, процессы на нормализацию отношений, на прекращение войны, они не остановятся. Потому что война – это не только человеческие жертвы. Это еще и подрыв экономики, неудобство.

Ворсобин:

- Получается, минские соглашения нужны и России? Несмотря на то, что, по вашей версии, по ДНР блуждают диверсинные группы, которые убили главу ДНР, на минские соглашения мы все еще надеемся.

Стариков:

- Проехать в Донецк не составляет уж очень большой проблемы. Там нет сплошной линии фронта, и чтобы каждого сильно проверяли. Поэтому попасть террористам в Донецк большой проблемы не составит. Но вот дальнейшая террористическая деятельность должна для них составлять большую проблему. Здесь, вы сами сказали, есть много вопросов по поводу того, что террористы точно знали, где и когда должен появиться Захарченко. И поэтому смогли свою черную работу сделать. Нужно найти этого «крота».

Ворсобин:

- Зачем нам Минские соглашения? Они все время нарушаются. Я хочу упомянуть Захарченко. Он за несколько месяцев до своего убийства говорил о том, что он уже устал надеяться на Россию. По сути, он выражал мнение обычного дончанина, который говорит, а Россия что? А почему она не берет с собой ДНР? Себе. Там ведь зарплаты, знаете, 7-8 тысяч. Там все время бомбежка идет. Сколько это будет продолжаться?

А мы все время говорим: а вот Минские соглашения, Минские соглашения.

Стариков:

- Ответ на этот вопрос точно не знает никто. Минские соглашения хороши тем, что после их заключения количество жертв этой войны резко снизилось. В разы. Это единственный плюс от Минских соглашений. Но весьма существенный.

Какой минус? Прикрываясь ими американцы руками Украины переводят конфликт на Донбассе в разряд столетней войны. Для киевского режима это очень выгодно. Для американцев это тоже хорошо. Поэтому все так и происходит.

Стариков:

- Вы не отвечаете на вопрос: зачем это Москве? Жертвы ведь почти каждый день. Если их суммировать, это как большая война.

Стариков:

- Нет.

Стариков:

- Какие выгоды Москве от этой войны, если она ее все время держит в замороженном состоянии?

Стариков:

- Американцы хотят втянуть нас…

Ворсобин:

- Я про Москву.

Стариков:

- … в глобальную войну. Определенная дипломатическая тактика была выбрана Россией. Попытки втянуть в войну продолжаются.

Ворсобин:

- Сколько времени продлится это? Совершенно бессмысленное противостояние, которое нужно решить каким-то образом.

Стариков:

- Я могу сказать, что нужно сегодня сделать. Нужно дать жителям Донбасса перспективу. За четыре года этого военного конфликта перспектива перестала быть понятной. Люди сначала защищали себя и свои семьи, это был понятный порыв. Дальше началась война. От войны наступает усталость. Она наступает на украинской стороны, но она наступает и на Донбассе. Люди хотят понимать, что будет дальше. Кстати, фигура Захарченко олицетворяла собой определенную стабильность, перспективу. Поэтому его смерть вызвала, помимо всего прочего, такую болезненную реакцию на Донбассе. Слезы, переживания – это так.

Нужно выдать российское гражданство всем жителям ДНР и ЛНР. Но это только первый шаг. Вторым шагом должна быть выдача российского гражданства всем гражданам Украины, которые не замешаны в преступлениях против человечности. Эта перспектива может, во-первых, закончить эту гражданскую войну. С другой стороны, помочь избежать войны между Украиной и Россией, к которой американцы тщательно нас подталкивают.

Ворсобин:

- Вы об этом уже говорите около года. Посмотрим.

Стариков:

- Я буду говорить об этом раз за разом, пока это не будет осуществлено.

Ворсобин:

- Переходим от грустной темы к тоже для меня теме грустной. Наша армия решила ввести политработников. Военно-политическое управление Минобороны России создается в структуре российской армии. Это аналогичная структура советской армии, Красной армии. По словам генерал-полковника Андрей Картополова, это нужно для того, чтобы пропагандировать среди личного состава традиционные духовные нравственные ценности российского общества, государственности, духовности и патриотизма.

Нужно ли пускать в таком виде политику в ряды армии? У нас армия и школа была некоторое время отделена от подобной политической, духовной, скрепоносной пропаганды.

Николай, как вы видите такие новшества в армии? Почему они возникли именно сейчас? И зачем?

Стариков:

- Сижу и дивлюсь, как ловко вы передернули. Где вы там политику-то увидели?

Ворсобин:

- Вы считаете это не политика?

Стариков:

- Нет, конечно. Духовность, нравственность, государственность. Где тут политика? Политика – это когда солдат собирают для того, чтобы изучать программу партии «Единая Россия» или партии «Яблоко». И по страшному образцу 17-го года будут различные политические течения в окопах. Солдатам рассказывать, что голосовать надо именно за них, а не за других.

Здесь никакой политики нет.

Ворсобин:

- Это как в анекдоте: что ни собираем, а получается автомат Калашникова. Здесь мы можем говорить что угодно, но все равно получится, как в советской армии. Мы помнем и политинформацию. И все равно это будет политика. Выпустят специальные методички, по которым будут вести обучение.

Давайте по-честному. Это политика.

Стариков:

- Давайте по-честному. Это не политика. Когда вы говорите: что мы ни делаем, все у нас автомат Калашникова. , то в ваш адрес, коллега, я могу перефразировать это: что ни читаю, все «Голос Америки» получается.

Ворсобин:

- Причем здесь «Голос Америки»?

Стариков:

- Мысли озвучиваете созвучные этих товарищей.

Ворсобин:

- Какие мысли?

Стариков:

- Я закончу мысль. Никакой политики здесь нет. И это видно из той цитаты, что вы привели.

Ворсобин:

- Почему это возникло именно сейчас?

Стариков:

- Созрел момент. Многие государственные мужи говорили, что мы находимся в предвоенном положении. Угроза войны очень велика. Это значит, что нужно восполнить тот пробел, который благодаря реформам образования, к сожалению, возник в нашей гражданской жизни. Это значит, что молодых людей, которые пришли служить Родине, нужно немного в патриотическом воспитании подтянуть. Потому что никто этим в рамках страны не занимается.

Это большая проблема. И чтобы была попытка на государственном уровне ее решить, была создана такая общественная организация под названием «Наши». Но потом она закончила свое существование. И на смену этой…

Ворсобин:

- «Наши» не занимались политикой?

Стариков:

- Она занималась патриотическим воспитанием. Она ушла. А на общественном поле остались только молодежные крылья различных политических партий. Например, «Молодая Гвардия» «Единой России» и других. Они политизированные структуры. Они при партиях. А вот государственной структуры, которая бы занималась молодежью, так и не создана. Поэтому, глядя на это и, видимо, общаясь с молодыми людьми, которые надевают на себя военную форму и дают присягу, в Минобороны и приняли это, на мой взгляд, совершенно важное решение. Оно к политике не имеет никакого отношения, а имеет прямое отношение к подготовке государство во всех сферах к возможному отражению агрессии.

Ворсобин:

- Я ничего не понял. Это случай, когда я ничего не понимаю. Чему будут учить детей?

Ворсобин:

- Детей у нас пока в армию не забирают.

Ворсобин:

- Все равно они только что со школьной парты.

Стариков:

- Патриотизм. Для вас это пустой звук…

Ворсобин:

- Нет, не пустой. Просто я хочу понять, каким образом? Человек 11 лет учился в школе. Не стал патриотом. Видимо, потому что озаботилось государство. И со школы выходят не патриоты. И вот, взяв его в армию, решили сделать из него патриота. Наняли учителя. Посадили за парту.

Как вы это видите? Что им будут преподавать?

Стариков:

- Вот все не так. Вот отучился молодой человек в школе. В школе патриотическим воспитанием никто не занимался. И вырос парень, который не знает воинской славы, слабо разбирается в истории, путает даты. Но парень-то хороший. Напомню, что такие ребята, призванные в армию и которыми никто не занимался даже в патриотическом воспитании, попали в воздушно-десантные войска. И потом, когда нужно было остановить боевиков, многократно их превышающих, я имею в виду подвиг роты псковских десантников, они жизнь свою отдали. И все сделали так, как должен сделать русский солдат.

Ворсобин:

- Там не было этих уроков. Политотделов. Они сделали это, потому что настоящие солдаты и любили Родину. А здесь пришлют замшелого политрука, который вместо того, чтобы…

Стариков:

- Почему сразу замшелого?

Ворсобин:

- Потому что у нас все получается «автомат Калашникова»! Пытались политинформацию. Сделать…

Стариков:

- А у вас все «Голос Америки» получается.

Ворсобин:

- Помните политинформацию в школах? Я ее помню. Ничего, кроме отвращения к политинформатору и к тому, что он говорит, у школьников нет. Потому что когда заставляют их чего-то учить…

Стариков:

- Знаете, Владимир, глядя на ваши политические пристрастия, могу сказать, что не дорабатывали. Мало было политинформации. Больше надо было уроков патриотизма, потому что вы являете собой яркий пример этой самой недоработки.

Ворсобин:

- Вы не говорите, а как будто пишете. Причем, пишете какую-то бумагу. И куда-то, причем.

Стариков:

- У нас есть запись нашей беседы. Вы можете убедиться, что я сижу и просто разговариваю. Текст у меня идет оттуда, откуда он должен у нормального человека во время беседы исходить.

Прекратите пытаться очернить хорошую идею нашего Минобороны. Надеемся, что бюрократы министерства эту хорошую идею не обюрократят. И будут нормальные занятия, нормальные учебники, методички. Все это должно быть. Если они есть у либералов и американцев, почему их не должно быть у патриотов России? Хуже от этих уроков точно не будет. И я бы просил руководство «Комсомольской правды» дать вам командировку. Отправить вас на первый урок военного патриотизма. Может, вас заодно там тоже перевоспитают.

Ворсобин:

- Я педагог по своей работы. Знаю, что такое уроки. И с удовольствием поеду. Потому что я отличу хороший урок от плохого и хорошего учителя от плохого учителя.

Стариков:

- Уверен, что радиослушатели сейчас голосуют «за». Мы это увидим потом по лайкам и комментариям.

Ворсобин:

- С нами был Николай Стариков. Спасибо за эфир!