Суд по делу Гайзера: Сергей Смешной заявил, что следователь вынудил его оговорить самого себя

Экс-директор ООО «Агрохолдинг» и Александр Зарубин познакомились на фоне любви к баскетболу

Фото: komikz.ru

В Замоскворецком суде Москвы по «делу Гайзера» дал показания Сергей Смешной.

Он возглавлял ООО «Агрохолдинг» – дочернюю компанию республиканского Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми, когда совершались сделки, в результате которых акции ОАО «Зеленецкая птицефабрика» перешли из госсобственности под контроль офшорной компании «Гриттонбей» Александра Зарубина.

Невыгодный обмен

По версии следствия, в 2010-2011 годах, когда Смешной был гендиректором «Агрохолдинга», компания совершила несколько сделок, в результате которых 82% акций высокорентабельной Зеленецкой птицефабрики были обменены на 100% доли менее прибыльных сыктывкарских молокозавода и хлебокомбината. Неравноценный обмен стал возможен благодаря недостоверной оценке компаний: оценка птицефабрики благодаря действиям участников предполагаемого преступного сообщества была занижена, а стоимость молокозавода и хлебокомбината — завышена, пишет БНК.

На момент сделок прибыль птицефабрики составляла более 300 млн руб., тогда как прибыль молокозавода была около 100 млн руб. в год, а хлебокомбината — 20 млн руб.

Сергей Смешной обвиняется в участии в организованном преступном сообществе, особо крупном мошенничестве с акциями ОАО «Зеленецкая птицефабрика» и отмывании похищенного имущества путем передачи его в собственность офшорных компаний.

Знакомство в спортзале

Подсудимый начал свою речь с рассказа о своей трудовой биографии. В 1993 году он поступил в Академию госслужбы при президенте РФ в Санкт-Петербурге. Во время учебы в вузе Сергей Смешной на каникулах занимался баскетболом в спортивном центре Сыктывкара, где познакомился с Александром Зарубиным. В ходе беседы выяснилось, что Зарубин в школьные годы тоже серьезно увлекался баскетболом, закончил спортивный интернат и даже играл в команде города Киева.

В спортзале Сергей Смешной также познакомился с Валерием Веселовым и Юрием Бондаренко.

По рекомендации Зарубина Смешной в 1998 году устроился на работу в один из отделов Коми социального банка, где работали Вячеслав Гайзер и Игорь Кудинов.

В 2005 году Сергей Смешной уволился из банка в связи с ликвидацией кредитного учреждения. В поисках работы Смешной позвонил в приемную Зарубина, который уже несколько лет жил в Москве. Зарубин адресовал Смешного к Юрию Бондаренко, который принял его на работу в риелторскую компанию, входящую в ЗАО «Финансово-промышленный альянс» («ФПА»). В 2009 году после корпоративного конфликта между Бондаренко и Зарубиным риелторский бизнес «ФПА» пришел в упадок.

По предложению Игоря Кудинова в 2019 году Смешной перешел на работу директора ООО «Агрохолдинг» - дочернюю компанию республиканского «Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми».

Несмотря на то, что в штате «Агрохолдинга» было всего три человека, включая самого Смешного, компания владела акциями Сыктывкарского ликеро-водочного завода, Интинской птицефабрики, Зеленецкой птицефабрики, оленеводческого хозяйства в Воркуте и других предприятий.

За свою работу в «Агрохолдинге» Смешной, по его словам, получал зарплату с учетом премий в размере около 45 тыс. руб. в месяц. Никаких дополнительных бонусов, по словам подсудимого, у него не было.

В 2011 году молокозавод стал принадлежать «Агрохолдингу». Кудинов поручил Смешному возглавить это предприятие, чтобы улучшить его работу. По словам подсудимого, под его руководством завод значительно улучшил свои финансово-экономические показатели: выпуск и реализация продукции, а также прибыль увеличились, была произведена модернизация оборудования.

В декабре 2012 года Кудинов, оценив по достоинству управленческие качества Смешного, позвал его поднимать Сыктывкарский промышленный комбинат, который находился в сложном экономическом положении, - его продукция не находила спроса, предприятие было загружено лишь на четверть.

«Вы с собой взяли постельное белье?»

Смешной в суде заявил, что обмен птицефабрики на молокозавод и хлебокомбинат отвечал интересам «Агрохолдинга». Оценкам компаний он доверял. Смешной считает, что с учетом перспективы молокозавод и хлебокомбинат являются более выгодными активами, чем птицефабрика.

- Хлеб и молоко люди будут покупать всегда, а рынок мяса птицы уже тогда [2010-2011 годы] был насыщен. Очень скоро мы столкнемся с тем, что не сможем продать всю произведенную птицефабрикой продукцию. Да, они [в 2011-2015 годы] попали в струю, когда рынок Сыктывкара был по сути закрыт. Потом зашли федеральные торговые сети, и ее продукция оказалась неконкурентоспособной, - заявил в суде обвиняемый.

В ходе дачи показаний Смешной захотел рассказать о допросах, которые проводились с ним на предварительном следствии. Он считает, что эти допросы нельзя брать во внимание, поскольку показания, записанные в них, были составлены самим следователем, а он подписал под угрозами изменения меры пресечения с подписки о невыезде на арест, а также обвинения в более тяжких преступлениях.

- По сути следователь допрашивал сам себя, а лишь подписался, - отметил подсудимый.

По словам Смешного, перед первым заседанием следователь предложил ему дать признательные показания, и в этом случае обвиняемому следствие определит меру пресечения в виде подписки о невыезде. В противном случае Смешному грозило СИЗО. Таким образом, на первом допросе у следователя согласился признать вину, хотя себя виновным не считал, надеясь, что будет еще судебное следствие и все выяснится. По словам Смешного, допрос происходил в необычной форме.

- Следователь на компьютере набирал то, что ему надо, проговаривая напечатанное вслух. На мои реплики, что «Вы печатаете вообще какой-то бред...», «Хотя бы этого не пишите, потому что этого просто не могло быть...», он мне сразу говорил: «Так, я не понял, вину теперь уже не признаете? Вы с собой взяли постельное белье?» Такие реплики шли постоянно, - рассказал подсудимый. - В итоге я подписался под тем текстом, который напечатал следователь. Адвокат была в растерянности и в шоке. Мне дали подписку о невыезде, как и обещали.

Тяжелая статья

По словам Смешного, второй допрос состоялся 21 декабря 2016 года. Обвиняемый с адвокатом Коробовской явился к следователю. Перед ним следователь положил обвинительное заключение. Открыв последние листы документа, Смешной с удивлением увидел там, что он обвиняется в мошенничестве, легализации и участии в ОПС. Смешной сразу заявил, что не будет признавать вину полностью. Следователь стал намекать на меру пресечения в виде ареста. Тогда Смешной позвонил сыктывкарскому адвокату для консультации. Адвокат советовал не признавать обвинение по 210 статье и попробовать остальное признать частично.

- Затем начался допрос. Я признавал только, что я подписывал документы. Но ни о каких умыслах, посвящении меня в преступное сообщество, завладение чем-то, легализации — в этом я вину не признавал. Следователь все заносил в протокол, распечатал и дал мне подписать. После чего он объявил перерыв до завтрашнего дня, - продолжал Смешной.

На следующий день следователь привел Смешного и адвоката Коробовскую в кабинет начальника следственной группы Николая Тутевича.

- Следователь сказал, что вы себя плохо ведете: дали признательные показания, а теперь от всего отказываетесь, - сказал мне Тутевич. Я ответил, что статья 210 очень тяжкая. Я себя не считаю виноватым ни в каких преступлениях. Я просто работал и выполнял свои должностные обязанности. Он говорит: «Зачем вам это все? Получите свои лет шесть-восемь, отсидите, все нормально. Новый год на носу». После этого я опять стал звонить жене, говорить, что происходит. Сыктывкарский адвокат сказал, что осталось надеяться только на суд. «Только показания не давай, ссылайся на статью 51». Я так и сделал. Вину признал, от дачи показаний отказался. Это их устроило. Да, 21 декабря, когда меня допрашивали, - буду банален, - я записал разговор на телефон. Есть аудиозапись разговора и ее расшифровка.

Подсудимый заявил ходатайство о приобщении аудиозаписи и ее расшифровку к материалам дела. Суд приобщил только распечатку аудиозаписи, содержание которой огласили в суде. Из разговора следует, что ответы обвиняемого, которые не устраивали следователя, не попали в протокол допроса.