«Папа погиб на Пулковских высотах, маму немцы замучили, а я попала в концлагерь...». Истории «Бессмертного полка»
В этом году в акции приняло участие около миллиона человек
Фото: Олег ЗОЛОТО
День Победы, площадь Александра Невского, час дня. До старта «Бессмертного полка» еще два часа, но люди с портретами своих героев уже тянуться к месту, где будут формировать колонну, – к углу Невского и Суворовского. Идут целыми семьями, попутно рассказывая детям то, что когда-то им рассказывали деды и прадеды. Идут в национальных костюмах. Идут по солнечной стороне проспекта, той самой, которая наиболее опасна при артобстреле: небо над головой сегодня и вправду чистое.
СНЫ ПО-НЕМЕЦКИ
На штандартах попадаются и цветные фото. Кто-то просто не смог встать в колонну в силу возраста. А кто-то навсегда присоединился к бессмертному полку недавно.
– Наш герой живет в Кингисеппе, ему уже 96 лет, – рассказывает родственница артиллериста Собиржона Кушматова. – Приехать сам не смог, но очень хотел поучаствовать.
Колонна строится. Периодически по Невскому проносится громогласное «ура», и чем ближе к началу шествия, тем оно звучит дольше, укатываясь куда-то к мосту Александра Невского.
– Отец служил в девятой воздушно-десантной дивизии, воевал у деревни Прохоровка, на Курской дуге, – рассказывают потомки героев Наумовых. – Он закончил войну в Будапеште: погиб. А три его брата пропали без вести.
Колонна шумела то военными песнями под гармошку, то громогласным "ура"
Фото: Олег ЗОЛОТО
Семья Наумовых встала в полк целой делегацией, вместе с детьми внуками и правнуками. Пройти по Невскому 9 Мая с четырьмя портретами в руках – уже давняя семейная традиция.
– Это мой прадедушка, – рассказывает петербурженка Галина, которая в одной руке держит руку дочери, в другой – портрет Павла Михайловича Михальчука. – Он служил на западной Украине, ушел на фронт сразу после школы. В Польше попал в плен, провел в нем два года, вернулся. Но дожил до 92 лет, умер в 2012-ом. И до смерти иногда разговаривал во сне по-немецки.
"Однополчане" приходили в национальных костюмах
Фото: Олег ЗОЛОТО
Супруга Павла Михайловича, прабабушка Галины, здравствует. В войну она была подростком, поэтому не воевала, но помогала. Жили в селе.
– После войны был страшный голод, и прабабушка рассказывала, что ели крыс, даже воровали детей, – делится Галина. – Только один день всего этого пережить бы, что они пережили, – можно с ума сойти!..
– А когда меня в 1946-ом привезли домой, я русский забыла, – присоединяется к разговору соседка по колонне, 84-летняя Евгений Константиновна. – Кошмар, что наделала эта война…
СТОЙКИЙ ОЛОВЯННЫЙ СОЛДАТИК
У Евгении Константиновны в руках – портреты родителей, Макшинских Константина Артемьевича и Дарьи Ивановны.
– Может быть, – спрашиваю, – хотите рассказать о своих героях?
– Ну, что… Мама погибла в Псковской области от немцев. Папа погиб на Пулковских высотах в 1942 году. А я сама – узник концлагеря. Все…, – из под темных очков катятся слезы.
Когда началась война, отец Евгении Константиновны вместе со старшей дочерью остался в Ленинграде, а мама с нею и еще одной дочкой уехала в Псковскую область на дачу.
– Папа был белобилетник: у него плохо свертывалась кровь. Но он все равно ушел в ополчение, – рассказывает Евгения Константиновна. – Он воевал на Пулковских высотах. Погиб в 1942-ом. Искала его могилу – не нашла. В похоронке было написано, что он скончался от тяжелых ран: возможно, он был в госпитале.
Евгению Константиновну война оставила без родителей
Фото: Олег ЗОЛОТО
Дарья Ивановна с дочерьми с Псковщины так и не вернулась: немцы оккупировали их деревню Скрипово уже в сентябре. Там же жила мамина сестра. Тетка прятала у себя партизан. Деревня страдала от карательных отрядов, виселицы никогда не пустовали…
– Перед тем, как сжечь деревню, маме перебили позвоночник, она была лежачая, – рассказывает Евгения Константиновна. – А потом немцы ее замучили насмерть… Нас – меня с сестрой и тетей и других деревенских – погнали как скотов, как рабочую силу. Мы очутились в концлагере. Потом вернулись. Дома ничего не осталось.
Могилу матери Евгения Константинова тоже пытается найти уже много лет. Три года назад она приехала в Скрипово, которое восстановили рядом с пепелищем. Нашла тот самый обрыв у реки Череха, где стоял тетин дом. Но где лежит мама, так и не узнала.
Стартовали на четверть часа раньше: уж слишком много было участников
Фото: Олег ЗОЛОТО
В шествии бессмертного полка узница концлагеря участвует впервые: только сейчас чудом отыскалась фотография мамы. Конечно, хотелось, чтобы она была на портрете молодой и красивой. Но это неважно: «пусть, наконец, увидят свой город».
– То, что поисковики ищут и находят, – это хорошо? – задумывается моя соседка. – Даже не знаю. Понятно, что хорошо. Но если бы мне позвонили и сказали, что нашли моего отца, я бы, наверно, с ума сошла, не выдержала бы. Хотя, может, и выдержала бы. Я ведь стойкий оловянный солдатик.
КОНКРЕТНО:
Сколько петербуржцев участвовало в акции:
2018 год – около 1 млн,
2017 год – 700 тыс.,
2016 год – 500 тыс.,
2015 год – 300 тыс.,
2014 год – 30 тыс.
ФОТОГАЛЕРЕИ:
День Победы в Санкт-Петербурге
В «Бессмертном полку» в Санкт-Петербурге прошло около миллиона человек