Александр Ширвиндт: В космосе у меня планета между звездами «Раневская» и «Хармс»

В 2006 году в Ялте был открыт бронзовый памятник трубке Ширвиндта, которая стала чем-то вроде фирменного знака артиста.

Фото: ТАСС

По случаю сразу двух юбилеев - 90 лет Театру сатиры и 80 лет его худруку Александру Ширвиндту - в издательстве «КоЛибри» вышел увесистый том воспоминаний актера «Склероз, рассеянный по жизни». В книге множество уникальных, ранее не издававшихся фотографий, воспоминаний, шуток и афоризмов блистательного Александра Анатольевича.

Вот отрывки из нее.

«Совсем обалдел»

…Как-то Галя Волчек, отвечая на какой-то вопрос, сказала, что пребывание на посту худрука - это не желание, не выбор, а приговор… Моя позиция особая: я сижу в кабинете, а этажом ниже находятся мужские гримерные, еще ниже - женские. И там круглые сутки обсуждается политика театрального руководства:

«Он совсем обалдел, надо пойти, надо с ним поговорить...» А дальше я спускаюсь вниз готовиться к спектаклю и моментально присоединяюсь к коллегам: «Он обалдел, сколько можно!» И в разгар бунта они вдруг понимают, что это я и есть. Вот так - выхожу из кабинета и сразу окунаюсь в варильню недовольных руководством. Я недоволен им больше всех. И в этом мое спасение.

Наверное, не артист

В своей книжке Марк Захаров написал, что «Ширвиндт, наверное, все-таки не артист... Тем более не режиссер. Если спросить, кто он такой, отвечу, что профессия у него уникальная. Он - Ширвиндт». Марк, выпустив книжку, позвонил узнать, как я отнесся.

А как я отнесся?! Хамские, конечно, строчки, но он прав. Нет во мне этой лицедейской страсти. Есть актеры патологические, физиологические. Они не могут не играть. И есть актеры, ставшие таковыми, ну, в силу обстоятельств, что ли. Я из вторых. Хотя первым всегда завидовал. Вот покойный Владимир Басов - замечательный режиссер, а не мог не играть. Включишь телевизор, а он в какой-нибудь детской передаче под кочкой сидит - и счастлив.

Хоть водяного, хоть лешего, хоть кота, хоть сморчка озвучивать. Табаков такой, Гафт. Миронов таким был. А я играть ведь не очень люблю. Репетиции люблю, премьеры. А вот выходить на сцену в сотом спектакле - скучно. Иногда я думаю, что все-таки с профессией не угадал.

О Папанове

У каждого человека к определенным годам, если он здравомыслящий и не до конца закомплексованный, наступает ослабление чувства профессиональной зависти. «Да ну, - думаем мы, - если поднатужиться... Ах, это уже было! Ах, это мы уже делали!..» Остро завидуешь только одному - тому, что не приходило и не могло прийти в голову.

Вот Анатолий Папанов был субъектом крайне индивидуальным, парадоксально мыслящим. Бывало, вякнет Папанов что-нибудь, отсмеются окружающие, и понимаешь: да, никогда бы не догадался.

Театр сатиры летел на гастроли в Милан. Мы - давно в воздухе, вдруг объявляют, что по техническим причинам будет дозаправка в Лихтенштейне. Сверху это карликовое государство - как театральный макет: домик-домик, садик-садик, капельки бассейнов, булавочки башен... Снижаемся, снижаемся, но от самой земли неожиданно вновь взмываем вверх и улетаем. И тут Толя говорит: «Ну вот, не вписались в страну!»

Часто на творческих вечерах, когда и Державин, и Миронов были на основной сцене, я делил площадку с Анатолием Папановым. Мы не играли с ним вместе - мы сосуществовали: отделение - он, отделение - я. Всегда поражался какой-то прямо-таки звериной отдаче Папанова на сцене. Маленький занюханный провинциальный клубик или сцена Дворца съездов - одна и та же запредельная мощь и стопроцентное «отоваривание» зрителя.

Первая роль актера в кино: в 1956 году он снялся в картине «Она вас любит!», сыграв эстрадного певца. Фото: из книги.

Про узнаваемость

Захожу как-то в лифт, за мной вскакивает здоровенный детина. И говорит: «Можно я с вами прокачусь? Вы знаете, моя бабушка была вашей поклонницей, правда, она умерла восемь лет назад. И теща моя вас любит, но она сейчас в реанимации…»

Важно, чтобы сумма долголетней узнаваемости переходила в славу. То есть количество в качество. Пик моей славы был покорен несколько лет назад. Я сидел на «Эхе Москве», где меня пытала опытная искусствоведка и старалась понять, не до конца ли я скурвился. Я выкручивался как мог. Закончился эфир, я вышел на улицу и забежал в подвальчик на Старом Арбате с буквами «М» и «Ж». Там на входе сидела интеллигентная старая дама - в вольтеровском кресле, которое она, очевидно, приволокла из дома. Я нырнул. Выхожу, вынимаю 10 рублей и слышу в ответ: «Что вы! Что вы! Для нас это такая честь!»

О Миронове

Я часто слышу вздохи: «Горел, сгорал, сгорел». Но если попробовать найти слово, одно слово, чтобы определить эту удивительную натуру, то я, подумавши, осмелюсь произнести: «Страсть!» Он всегда страстно желал.

Мария Владимировна была гениальной женщиной. Ей не нравилось все, кроме ее сына Андрюши. Все его друзья были говно, я - первое…

За своим сыном Мария Владимировна очень следила. Он, как известно, парень был любвеобильный. Всех его дам она изучала самым внимательнейшим образом и пыталась определить, насколько дама вошла в жизнь Андрюши, насколько это серьезно.

Он ее слушался или делал так, чтобы ее не огорчить или чтобы она не узнала.

Мы отвлекали ее сына от гениальности и профессии и тащили в пучину страсти и порока…

Андрей пригласил как-то нашу компанию на день рождения. Приходим - на столе не накрыто. Поползли на кухню - ничего. Открыли холодильник - пустота. Думаем: о, наверное, на балконе. На балконе тоже ничего. «Ну и где?» - спрашиваем мы. «Ребята, - говорит Андрей, - я подумал: если вы приходите на мой день рождения пить и жрать, значит, так вы ко мне относитесь. А если не из-за этого, то мы можем просто посидеть». Мы не поверили, еще полчаса поискали еду, потом сказали: «Ну все, спасибо».

Мы сели в автобус и поехали в заказанный ресторан «Русская изба» праздновать его день рождения.

Помню, как сдачу спектакля «Проснись и пой!» отпраздновать решили в ближайшем ресторане «София». И вдруг Валентин Плучек говорит: «Ну что вы за молодежь? Вот в наше время начинали праздновать в Москве, а утром оказывались в Ленинграде». Этого было достаточно, тем более в Ленинграде снимался Андрей, и мы решили его пугануть (была у нас такая любимая игра: неожиданно нагрянуть к человеку). Поехали к Татьяне Ивановне Пельтцер за деньгами на билеты (потому что деньги водились только у нее) и оттуда - в «Шереметьево». Ближайшего самолета надо было ждать довольно долго. Кураж постепенно проходил, и некоторые вернулись в Москву. А самые стойкие: Татьяна Ивановна, Марк Захаров с Ниной и мы с Татой - полетели.

В книге худрука Театра сатиры немало историй об Андрее Миронове (справа) и других артистах. Фото: из книги.

Из аэропорта вся компания поехала в гостиницу «Астория», где жил Андрей. Но пока мы летели, кто-то настучал Марии Владимировне, что эти сумасшедшие отправились к ее сыну. Она позвонила в Ленинград и сказала: «Жди!»

Когда мы подъехали к «Астории», на входе стоял Андрей в красной ливрее с салфеткой на согнутой руке. Не моргнув глазом он сухо сказал: «Ваш столик - № 2». Потом мы всю ночь гуляли по Ленинграду, танцевали и пели. А у Марка возникла навязчивая идея взять Зимний. Мы остановили почтовый грузовик, Марк крикнул: «К Зимнему!» В кузове грузовика мы тоже танцевали. Почему так и не взяли Зимний, уже не помню.

Выглядели мы к утру жутко, и кто-то из прохожих на улице, узнав Андрюшу, пропел: «Весь покрытый зеленью, абсолютно весь».

О Пельтцер

Татьяна Ивановна Пельтцер при жизни была архипопулярной. С жутким характером, но доброты необычайной. Правда, доброй она была в отношении тех, кого любила. А тех, кого не любила, она ненавидела. В Театре сатиры работал известный артист Борис Новиков. Они друг друга не могли терпеть. Боря был пьющий, опаздывающий, не приходящий на спектакль. И когда его вызывали на партбюро, хотя он не был партийным, то устраивали ему порку, чтобы потом взять на поруки и оставить в театре. Основным обвинителем была член партбюро Татьяна Ивановна Пельтцер. Она говорила: доколе, нет сил терпеть, он позорит театр. На одной из разборок, когда дали последнее слово «подсудимому», он обещал, что больше это не повторится, и закончил свою речь так: «А вы, Татьяна Ивановна, мне надоели. Вас все боятся, а я скажу прямо: «Имейте в виду, вас никто не любит, кроме народа».

О покупке земли в Германии

Был случай, когда мне удалось продемонстрировать свое благосостояние. Как-то из Германии я привез жене розу в горшке. Оказавшись очередной раз в обществе миллионеров, я ввязался в спор, где лучше покупать землю - в Швейцарии или Австралии, и, попыхивая трубкой, вставил: «А я вот недавно купил землю в Германии». Между прочим, не соврал: земля вокруг розы - немецкая.

✱ ✱ ✱

У меня есть сертификат. Малая планета под названием Shirvindt - всего 10 км в длину. Уже лет двадцать я имею собственную площадь в космосе, «летаю» где-то недалеко от звезд по имени Хармс и Раневская.

Чем очень горжусь.

Александр Анатольевич с внучкой Александрой, сыном Михаилом и внуком Андреем. Фото: Persona Star

О внуках

Когда внучку спросили: «Какие у тебя отношения с дедушкой?» - она сказала: «Ну какие могут быть отношения, если он меня в общем-то содержит». - «А какие отношения в быту?» - «Не знаю, он, когда приходит, сразу спит».

Внучка с трехлетнего возраста научилась произносить тосты. Она знала всех моих друзей, но иногда приходили новые люди. И когда мы садились за стол, она тихонечко меня спрашивала: как зовут гостя, где он работает...

Дальше картина такая: посреди застолья вдруг поднимается трехлетний ребенок и с рюмкой в руке говорит: «Мне бы хотелось выпить... - заход дедушкин, - за очаровательное украшение нашего стола, за Ивана Ивановича, который впервые в нашем доме.

Я очень надеюсь, что этот дом будет его домом». У Ивана Ивановича - вот такие шары.

Однажды внучка собиралась ко мне прийти, но пришла не как внучка, а как дистрибьютор косметической компании. Я думал, с ума сойду. Привезла каталог продукции. Я ей говорю: «Крем для снятия грима». Она отмечает. «Щетка для чистки пяток типа пемзы». Она опять отмечает. И говорит: «Еще давай, а то скидку не получишь». Взяла 500 рублей и уехала. Потом привезла заказ и новые каталоги. Я подумал: «Слава богу, хоть один человек в семье будет иметь интеллигентную профессию». К сожалению, ее торговая карьера не удалась и она стала искусствоведом.

✱ ✱ ✱

Дети, внуки и собаки быстро стареют. Хочется свежести. Появляются правнуки. Это обнадеживает.

Книга в магазине электронных книг «Литрес»